Дурбан. Аллеи, заросшие цветущей жакарандой, океанский прпбой, морские лыжи, веселые часы на песчаном пляже, солнце, смех, резвящиеся в песке дети — и качели с грубой наклейкой «Только для европейцев».
В театре мне пришлось выслушать упреки из-за дружеских отношений с рабочими сцены.
— Вы потеряете авторитет, если будете столько разговаривать с черномазыми, — сердито сказал мне как-то вечером заведующий сценой.— Мы обращаемся к ним только, когда отдаем приказание.
— Вы не считаете, что это слишком сурово?
— Называйте это, как хотите, но здесь у нас так принято.
— «У вас»— это только крошечная часть огромного мира. В других местах у людей совсем иная система ценностей.
— Очень возможно. Но здесь были и будут такие порядки! И он шумно направился к «суфлерскому» углу — готовить
сцену к представлению. Наверху, на колосниках, темнокожие люди ждали сигнала опускать декорации.
Дня два спустя, гуляя вдоль берега, мы подошли к месту, где велись какие-то земляные работы. Здесь, видимо, предполагалось строительство. Выравнивались дюны. Была проложена узкоколейка для переброски вагонеток с землей. Их наполняли и угоняли, толкая руками — тяжкая работа под палящим африканским солнцем.